Игровое поле
Дорогие друзья!
Сегодня текст говорит сам за себя — это жемчужина. Он из лекции «Неправильная вещь — ничего не делать» от 17 Нояб 1954.
Это что-то очень, очень фундаментальное.
Прочитайте этот текст ниже или в прицепе. И как всегда его также можно найти в нашем блоге, https://blog.ronsorg.ch/
Так как я исследовал Класс XII и какие бюллетени и лекции составляют Класс XII и как одитировать его и собирал его, чтобы обучать ему, а затем обучал одиторов Класса XII для Л-рандаунов, я часто имел дело с мыслями о преступности, злыми намерениями и как они появляются.
По сути, Рон, возможно, единственный источник, где вы можете изучить что-то разумное по этой теме.
Я прочитал БЕЗУМИЕ: РАССТРАИВАЮЩИЙ МИР ПСИХОПАТОВ СРЕДИ НАС — отличная книга! Но доктор Роберт Д. Хаер (тюремный психиатр) пишет довольно открыто и честно, что глава, как лечить психопатов, ещё не написана.
Я не хочу претендовать на то, что я могу лечить психопатов, но определенно, Рон дал нам основы!
Эти основы об умственных заболеваниях и психопатии можно найти в курсе ПЛ/ПИН. Это золотая жила об этой теме! Это очень, очень базовый курс, что бы вы не делали в жизни.
Кстати, первый шаг, чтобы стать одитором Класса XII — это КСДХ (курс Дианетики) и Академия! Нам будет нужно все больше и больше одиторов!
В конце административный момент: Ссылка http://www.dicts.pro/en.php больше не существует, пожалуйста, используйте вот эту ссылку: http://www.slovari.pro/en.php
Это точно та же программа (Саентологические определения на английском).
Желаю вам солнечного игрового поля!
С любовью, Макс
ИГРОВОЕ ПОЛЕ
От Л. Рона Хаббарда, 17 Нояб 1954
Эта вселенная вообще не имела бы никакой ценности, если бы ее нельзя было использовать как игровое поле.
В основе своей, физическая вселенная – это игра. Игра – это деятельность по третьей динамике, групповой вид деятельности.
Истина здесь в том – что касается «причины почему» ее существования, «причина почему» ‑ это игра. И когда это перестаёт быть игрой, нет «причины почему».
Так что человек становится в недоумении о «причине почему» только тогда, когда это перестаёт быть игрой. Ну, а как это перестаёт быть игрой? Человек больше не является игроком.Человек больше не игрок. Человек становится пешкой. Как вы считаете, о чем думает пешка на шахматном поле?
Миссия одитора – поднять его туда, где он сможет быть в какой-то степени игроком. Если он не может играть игру, он не может делать ничего, потому что там больше нечего делать.
Это ужасная часть всего этого. Люди приходят и говорят вам: «Так вот, жизнь – это серьезно. Это важно». Понимаете, что они пытаются сделать? Пытаются сделать пешку из вас. Это то, как делают пешек. Вы подходите к кому-нибудь и говорите: «Так вот, слушай. Жизнь – это серьезно. Это важно. И ты являешься «этим», понимаешь, и это очень серьезно и очень важно и ты двигаешься, когда я двигаю тебя».
Следующее, что вы понимаете, что ж, вы чувствуете себя пешкой, а если вы в армии, то рядовым.
В чем различие между игрой и не-игрой? Ну, здесь есть два подхода. Есть точка выше игры и точка ниже игры.
У нас здесь есть этот уровень, мы называем его уровень игр. Так вот, у нас есть точка ниже этого, где человек в действительности вовлечён в игру, но не играет ее, а его просто двигают туда-сюда не по его воле, понимаете? Хорошо, этот человек мог быть частью этой игры, но он не знает ничего о ней, даже если это и так. Понимаете, у него нет никакой знательности. Следовательно, любое участие, которое у него было бы, является ино-определением и его перемещали бы туда-сюда.
Так вот, здесь есть точка выше, где игры не будет, просто потому что там нет игроков. Вы ходите по сцене ‑ вы создаете сцену, что-то вроде этого, и вы смотрите вокруг себя, и нет никого другого, с кем можно было бы побороться, никого, с кем играть, нет другого игрока в шахматы. Жизнь не стоит жить, если есть только первая динамика (свои собственные нужды). Это истинная правда.
Есть два способа, как можно подойти к этому. Насколько это касается изучения индивидуальности, в основе своей, это изучение индивидуума, у которого есть все способности играть игру и нет других игроков, против кого играть, или ниже этого уровня загоняют в категорию бытия одним единственным, и поэтому, конечно же, невозможно играть игру, потому что он опять навязанно и навязчиво является одним единственным. Его восприятия слишком слабые, как у пешки, так что он даже не может посмотреть вокруг и обнаружить даже, что есть вражеские пешки. Он просто чувствует замешательство, когда кто-то двигает его. Кто-то двигает его и он сразу же чувствует замешательство, потому что, оказывается, было что-то ещё в этом пространстве, или что-то подобное. Он не уверен. Это все большое может быть. Возможно, он встанет на колени и будет молиться Яхве или кому-то ещё в этот момент.
И есть другой способ знать, что здесь нет игры, и это просто быть пьяным в стельку, неосознающим, под наркотой, либо постоянно мертвым – что невозможно ‑ или, по крайней мере, расположиться в одном из этих баров здесь с другими завсегдатаями или крепко спать в кровати. При этих условиях вы ничего не будете знать об игре.
НЕПИСАННОЕ ПРАВИЛО
Когда вы входите в область игр, там есть некоторые правила, которые никто никогда не соблюдает на самом деле, и это правило – не выбивай игровое поле. Это неписанное правило в играх.
Но каким должен быть образ мыслей индивидуума, чтобы делать это? Парни, он должен быть доведен до отчаяния. Эта человеческая история должна быть вроде того, что он проигрывал каждую игру на протяжении эпох. Он должен чувствовать, что выиграть игру абсолютно невозможно, если он собирается почувствовать, что единственное решение для этой игры и единственный способ, как он может выиграть, ‑ это разрушить игровое поле.
ТО, ЧТО НЕПРАВИЛЬНО ДЕЛАТЬ
Мы знаем, что неправильно делать. Любой преклир застревает на траке, когда он не взял ответственность и ничего не делал. Мы обнаруживаем его совершенно запутавшимся и размазанным и увязшим в грязи в те моменты, когда он говорил: «С этим я ничего не могу сделать. Я ухожу».
Так что мы знаем, что неправильно делать, не так ли? Ничего не делать.
Поэтому, если неправильно ничего не делать, если цель поставлена или есть необходимость, в отношении которой нужно что-то сделать, тогда что бы вы ни делали, будет более правильным, чем ничего не делать. Не так ли? Что бы вы ни делали – это не настолько неправильно, как не делать ничего.
Будет тщетно надеяться, что все просто впадут в апатию и скажут, что правит это одно правительство.
ТОЧКА ОТВЕТНОГО УДАРА
В отношении человека есть довольно забавная вещь. Так случилось, что он не трус. Всегда есть некоторая точка деградации, где он повернется и будет сражаться. Он не крыса. Несмотря на то, что говорит психология, он не крыса и он не ведёт себя подобно крысам в одном аспекте – вы загоняете его слишком далеко и он будет сражаться.
Я видел людей, задавленных в самую глубокую апатию, о которой вы когда-либо слышали внезапными опасностями и взрывами орудий на войне. А затем они воскресали и находили где-то достаточное количество энергии, чтобы продолжать двигаться вперёд и тем или иным образом исправлять дела и продолжать движение.
Я видел, как дела в самом невероятном состоянии беспорядка снова приводили в порядок люди, которые несколько минут назад были в полной апатии, чтобы делать хоть что-то.
У человека есть замечательная черта. Человек будет делать что-то в отношении этого. Не потому, что это я так говорю. Не потому, что это вы так говорите. Он будет делать что-то в отношении этого, как только он начнёт осознавать, что это. И также он будет осознавать, что не делать ничего в отношении этого – это неправильно.
Возложить всю эту ответственность на кого-то другого – так делать неправильно. Даже он будет осознавать это.
Вы можете видеть полное отвращение к науке как таковой. Полное отвращение, до такой степени, что любое научное достижение становится подозрительным. Такое происходило, но помните, что в науке есть в качестве одного из ее верований, что человек – это что-то, что было создано из грязи. Что человек – это как бы мыслящая машина, не наделенная какой-либо бессмертной жизнью. И наука неправа, а я бы поставил свои монеты на того человека, кто прав. Мне нравится это делать — всегда.
Л. Рон Хаббард